Содержание блока:

• Международные стандарты свободы выражения мнений
• Наказание адвокатов за участие в открытых коллективных обращениях
• Санкции за выступления в СМИ и публикации в социальных сетях
• Лишение статуса за высказывания в зале суда
• Ограничение свободы выражения мнения в Правилах профессиональной этики адвоката
• Наказание за участие в мирных собраниях

Анализ практики применения санкций в отношении адвокатов (см. раздел 3) в 2020–2022 годах показывает, что они практически во всех случаях прямо или косвенно связаны с осуществлением адвокатами права на свободу выражения мнения – выражением гражданской и профессиональной позиции в публичном пространстве или выступлениями в зале суда, а также с участием в мирных собраниях, то есть действиями, которые являются правомерными по международному праву и не противоречат общепризнанным нормам профессиональной этики.

В период 2020–2022 годов адвокаты инициировали ряд публичных обращений:

• обращение к председателю Белорусской республиканской коллегии адвокатов о нарушениях прав адвокатов (выпущено 22 июня 2020 года, подписали не менее 100 адвокатов) [216];
• петицию против фальсификации выборов Президента Беларуси и применения насилия в местах изоляции после выборов (выпущена 18 августа 2020 года, подписали не менее 170 адвокатов) [217];
• открытое заявление юридического сообщества Беларуси в связи с задержанием адвокатов Максима Знака и Ильи Салея (выпущено 9 сентября 2020 года, подписали 3120 человек) [218];
• видеообращение с выражением солидарности и требованием освобождения заключенных под стражу адвокатов Максима Знака и Ильи Салея (выпущено 16 сентября 2020 года; участвовали 79 адвокатов) [219];
• видеообращение в поддержку адвоката Максима Знака, записанное четырьмя его защитниками на 7-е сутки его голодовки протеста (выпущено 24 сентября 2020 года) [220];
• петиция об освобождении из-под стражи Максима Знака и прекращении в отношении него уголовного преследования (выпущено 16 ноября 2020 года, подписали 174 адвоката) [221];
• обращение адвокатов в Минский городской суд в связи с рассмотрением жалобы на постановление суда Октябрьского района Минска по делу об административном правонарушении в отношении Людмилы Казак (выпущено 14 октября 2020 года, подписали 69 адвокатов) [222];
• обращение адвокатов Беларуси в связи с публикацией в сетевом издании «СБ. Беларусь сегодня» сведений, дискредитирующих деятельность адвокатов и авторитет адвокатуры (выпущено 11 декабря 2020 года, подписали 249 адвокатов) [223];
• обращение в связи с рассмотрением вопроса в отношении адвокатов Квалификационной комиссией по вопросам адвокатской деятельности в Республике Беларусь (выпущено 16 февраля 2021 года, подписали 159 адвокатов) [224];
• открытое заявление белорусских адвокатов и юристов относительно войны в Украине (выпущено 28 февраля 2022 года, подписали 277 адвокатов и юристов) [225].

Большинство, если не все из лишенных в 2020–2022 годах статуса адвокатов поставили свою подпись на данных обращениях или приняли участие в видеообращениях. При прохождении аттестации подписание петиций ставилось некоторым адвокатам в упрек, и за этим следовала неаттестация адвоката.

В марте 2022 года ряд белорусских адвокатов были привлечены к дисциплинарной ответственности за подписание открытого письма «Обращение белорусских адвокатов и юристов относительно войны в Украине» [226].

В дисциплинарных производствах территориальных коллегий адвокатов им в вину ставилось следующее заявление из обращения: «Мы не согласны с тем, что территория Беларуси стала плацдармом для размещения российских войск, ведущих боевые действия в Украине, и наша страна втянута в этот конфликт. С нашей стороны не должны взлетать ракеты, самолеты и вертолеты для атаки на украинскую территорию». Советы ТКА сочли, что утверждение об участии Беларуси в агрессии России против Украины не соответствует действительности, «кроме того, подписание данного обращения противоречит основным задачам адвокатуры. ...адвоката выступать от имени адвокатов Республики Беларусь органы адвокатского самоуправления не уполномочивали» [227].

Всем привлеченным к дисциплинарной ответственности за эту петицию адвокатам было назначено взыскание в виде выговора.

Однако Минюст, не удовлетворившись этой мерой, в ноябре 2020 года прекратил действие его лицензии, переоценив те же публикации как проступок, несовместимый со званием адвоката [230].

28 апреля 2021 года совет МОКА в результате представления ГУБОПиК возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Андрея Мочалова в связи с появлением в телеграм-канале и на сайте одного из СМИ видеозаписи, на которой адвокат сообщил, что к его подзащитной Ольге Золотарь после задержания в марте 2021 года сотрудниками ГУБОПиК применялись пытки с целью принудить ее к даче свидетельств против себя. Адвокат сказал: «Я лично был свидетелем, видел эти все синяки, кровоподтеки, то есть ее били по голове, ее душили, ее насильно уложили, прижимали там ногами к полу. Соответственно, у нее ягодицы, они в синяках». «Прошло уже две недели, и, разумеется, синяки прошли. Что этот судмедэксперт теперь будет фиксировать? По моему мнению, они таким образом пытаются скрыть следы этого преступления, которое совершено в отношении Ольги».

27 мая 2021 года дисциплинарная комиссия МОКА при рассмотрении дисциплинарного производства учла информацию ГУБОПиК о том, что орган расследования «не располагает достаточными данными, указывающими на возможные факты неправомерного применения должностными лицами органов внутренних дел физической силы в отношении указанной гражданки». Комиссия признала, что «сообщенные адвокатом Мочаловым А.В. сведения СМИ на момент интервью никакого официального подтверждения не имели. Из вышеизложенного следует, что адвокат Мочалов А.В., предоставляя сведения в средства массовой информации, использовал недостоверную информацию». Дисциплинарная комиссия пришла к выводу, что эти действия являются проступком, несовместимым со званием адвоката, дискредитируют звание адвоката и адвокатуру, и приняла решение о его исключении из коллегии [231] (см. также раздел 2.6).

Как второй повод для внеочередной аттестации Министерство юстиции указало комментарий С.Зикрацкого в СМИ относительно приговора суда по делу журналистов: «любые дела, которые возбуждаются в связи с акциями протеста, они абсолютно незаконные, потому что граждане реализовывают свое право на мирный протест». Также в представлении Минюста была упомянута публикация, где содержатся призывы С.Зикрацкого к гражданам продолжать выходить на мирные шествия. Минюст оценил такие высказывания как не основанные на законодательстве.

В результате внеочередной переаттестации 24 марта 2021 года адвокат С.Зикрацкий, который был одним из наиболее известных юристов в сфере медиаправа и защищал многих журналистов, был признан недостаточно квалифицированным и лишен своего статуса [233].

Во всех перечисленных случаях публичные высказывания адвокатов, которые касались вопросов верховенства права и нарушений прав человека в период острого общественно-политического кризиса в стране или содержали обоснованную критику в адрес органов государства, не выходили за пределы общепризнанных этических стандартов и не создавали угрозы общественному порядку, национальной безопасности, нравственности, правам и свободам граждан (условия правомерности ограничений свободы выражения мнения). Однако адвокаты были лишены своего статуса в результате произвольного толкования этических норм (см. раздел 3.1), злоупотребления ими и игнорирования стандартов свободы выражения мнения как со стороны Министерства юстиции, дисциплинарных органов коллегий адвокатов, так и судов, которые рассматривали жалобы адвокатов на лишение статуса (см. раздел 3.3).

В 2020–2022 годах представители Минюста и руководство адвокатуры неоднократно требовали от адвокатов ограничивать свои публичные высказывания и заявляли, что осуществляют контроль за всеми высказываниями адвокатов, в том числе размещенными в Интернете. В июле 2022 года практика такого контроля получила нормативное закрепление: постановлением Минюста от 27 июля 2022 года № 106 в Положение о заведующем юридической консультацией внесены изменения, согласно которым заведующие ЮК наделены функцией контроля «за соблюдением адвокатами Правил профессиональной этики адвоката при распространении информации (в том числе посредством комментариев, оценок) в средствах массовой информации, глобальной компьютерной сети Интернет, ведении личных аккаунтов в социальных сетях и осуществлении иных действий (бездействии)» [234].

Очевидно, что независимо от того, действительно ли Ю.Юргилевич сообщала эту информацию журналистам, сами по себе такие сведения не относятся к какой-либо охраняемой законом тайне и, более того, открыто публикуются самими государственными органами. В связи с этим приговор Ю.Юргилевич следует расценивать с одной стороны – как наказание адвоката за защиту политических заключенных, а с другой – как способ запугивания действующих адвокатов с целью заставить их ограничить общение с журналистами и полностью отказаться от публичности в профессиональной деятельности.

Последовательная практика подавления свободы выражения мнения в адвокатском сообществе привела к тому, что в рассматриваемый период адвокаты перестали не только высказываться публично на общественно-политические темы, но и комментировать в СМИ проводимые ими дела или выступать с критикой законодательства и правоприменительной практики.
Тем не менее, ограничения свободы высказываний продолжают расширяться и охватывают в том числе не публичную сферу.

Признание экстремистским формированием Telegram-чата, вокруг которого начало складываться некое неформальное сообщество адвокатов, практикующих по политически мотивированным делам, можно рассматривать также как ограничение свободы ассоциаций адвокатов и как еще один способ подавить активность адвокатов в таких делах вплоть до полного отказа от них.
Ограничения направлены не только на самих адвокатов, но и на те источники, из которых можно получить объективную информацию о состоянии адвокатуры Беларуси.

Приведенные факты свидетельствуют не только о дальнейшем ограничении свободы выражения мнения адвокатами, в частности, права свободно распространять и получать информацию, но и показывают, что ограничениям подвергается любая адвокатская активность, не исходящая от органов управления коллегиями или от государства.
Очевиден неправомерный характер указанных ограничений прав человека, поскольку эти ограничения не направлены на защиту интересов общества. Напротив, вопреки запросу общества на получение объективной информации о ходе политически мотивированных процессов, на доступ к профессиональным разъяснениям происходящих изменений законодательства и практики, государство и подконтрольные ему коллегии адвокатов предпринимают все, чтобы заставить адвокатов замолчать в публичном пространстве и воспрепятствовать их объединению на основе профессиональных интересов. Это позволяет прийти к выводу о последовательном нарушении права на свободу выражения мнения и свободы ассоциации в отношении адвокатов, что противоречит гарантиям статей 19 и 22 Пакта, пункту 23 Основных принципов, касающихся роли юристов.

Второй повод, который непосредственно привел к лишению Д.Лаевского профессионального статуса, – его выступление 22–23 июня 2021 года в прениях в защиту политика Виктора Бабарико, в которых он, по выражению дисциплинарной комиссии, «публично дал оценку выступлениям и правовым позициям защитников других обвиняемых в уголовном процессе» (а фактически – высказал суду позицию об их невиновности и просил оправдать, тогда как эти обвиняемые признавали вину, а их защитники не просили об оправдании) [236].

За высказывания в ходе судебных прений в процессе по делу Виктора Бабарико был исключен из МГКА 2 ноября 2021 года другой его защитник – адвокат Евгений Пыльченко. Как дисциплинарный проступок ему тоже вменялась «публичная оценка выступлений и правовых позиций защитников других обвиняемых в уголовном процессе» [237].

Одним из оснований исключения из МГКА в октябре 2021 года третьего защитника Виктора Бабарико – адвоката Натальи Мацкевич – было названо высказанное ею в суде возражение на действия адвоката свидетеля обвинения [238].

В перечисленных случаях высказывания адвокатов в суде, сделанные корректно и добросовестно, в интересах защиты, органы МГКА квалифицировали как нарушение общих норм Правил профессиональной этики адвоката об уважительном отношении к своим коллегам и положения о том, что адвокат не вправе оспаривать действия другого адвоката в присутствии клиента [239]. Причем эти нормы были истолкованы совершенно непредсказуемым, произвольным и абсурдным образом, приравнивающим выражение позиции защиты и процессуальную полемику в суде к нарушению этических правил.

В результате не только нарушены обязательства государства в области свободы выражения мнения адвокатов в публичном пространстве и в зале суда, но и продемонстрировано пренебрежение к гарантии адвокатского иммунитета. Подобная практика приводит к тому, что адвокаты должны молчать под угрозой лишения статуса, что разрушительным образом влияет на возможности защиты их клиентов.

В 2022-2023 годах государственные органы продолжили использовать репрессивные механизмы для наказания адвокатов за публичное выражение своего мнения,[246] в том числе путем привлечения адвокатов к уголовной ответственности.

Новая редакция Правил профессиональной этики адвоката, принятая Министерством юстиции 30 сентября 2021 года (вступила в силу с 30 ноября 2021 года) без предварительного обсуждения с адвокатами и без согласования с органами самоуправления адвокатурой, содержит ряд положений, которые закрепили уже сложившуюся практику запретов на свободное выражение мнения.

Так, из Правил была исключена норма: «Высказывания адвокатов, затрагивающие честь и достоинство стороны по делу, ее представителя, обвинителя или защитника, свидетеля, потерпевшего, эксперта, переводчика, не нарушающие настоящих Правил, преследованию не подлежат». То есть законодательно была нивелирована гарантия иммунитета адвоката от ответственности при выполнении им/ею своих обязанностей, которая сформулирована в пункте 20 Основных принципов, касающихся роли юристов.

В новые Правила были включены нормы, вводящие дополнительные ограничения на выражение профессионального мнения как в зале суда, так и вне его. Так, был внесен запрет высказывать мнение о виновности либо невиновности обвиняемых, защиту которых адвокат не осуществляет [240] (таким образом, закреплена неправомерная практика, ранее примененная в дисциплинарном производстве в отношении адвоката Дмитрия Лаевского (см. раздел 2.7)).

Новацией Правил профессиональной этики адвоката стали и правила коммуникации адвоката со СМИ и распространения информации посредством Интернета: требование о распространении только «точной и достоверной» информации и чтобы информация адвокатами предоставлялась «с позиции права». Для адвокатов был установлен запрет на публичное выражение суждений, «не подкрепленных точными фактами и материалами дела». На адвокатов была возложена ответственность за то, «чтобы его слова не были преподнесены массовой аудитории в искаженном виде» [241] (таким образом, произвольное толкование Министерством юстиции общих норм Правил профессиональной этики адвоката, которое было применено Минюстом в деле Александра Пыльченко (см. раздел 2.7), преобразовано в конкретную норму).

Указанные формулировки Правил профессиональной этики адвоката позволяют трактовать их максимально широко и произвольно. Так, обязанность адвоката предоставлять информацию только «с позиции права» может означать фактический запрет на выражение им/ею своих гражданских, политических и иных убеждений, что сужает свободу выражения мнения.

Нарушением указанных Правил могут быть признаны высказывания адвоката против позиции, изложенной в постановлениях органа расследования и решениях суда, – такие как заявления адвоката о невиновности подзащитного, о применении пыток, если они не подкреплены «точными фактами и материалами дела» (которые зачастую адвокат не имеет возможности доказать либо представить в силу адвокатской тайны или тайны расследования).

Учитывая, что толкование норм профессиональной этики адвоката, закрепленных в таких формулировках, осуществляется Квалификационной комиссией при Министерстве юстиции или советами ТКА и БРКА (см. раздел 3.2), которые представляют государство или зависимы от него, следует констатировать, что Правила профессиональной этики адвоката устанавливают чрезмерные ограничения свободы выражения мнения для адвокатов, не обоснованные ни стандартами этого права, ни международно признанными этическими стандартами профессии адвоката.

Таким образом, в Беларуси созданы такие законодательные условия и практика, при которых адвокаты, которые добросовестно и бескомпромиссно выполняют свои обязанности по защите клиентов в суде или участвуют в общественной дискуссии, публично выражают свои убеждения, находятся под постоянной угрозой санкций вплоть до лишения статуса за правомерное осуществление своего права на выражение мнения.

Как проступок, несовместимый со званием адвоката, влекущий прекращение статуса адвоката, Министерство юстиции и органы управления адвокатурой расценивают привлечение адвоката к административной ответственности, в том числе за участие в мирных стихийных собраниях, которые законодательством Республики Беларусь признаются незаконными массовыми мероприятиями, а за участие в них установлена административная ответственность в виде крупного штрафа или ареста.